– Особенно сегодня. Прекрасны вы, конечно, всегда.

Я хмыкнула, улыбнувшись самым краешком губ, при этом судорожно пытаясь понять, кто же этот человек, столь смело отвешивающий мне комплименты. Он мне нравился своей непосредственностью и, что скрывать, голосом. Низкий, вибрирующий баритон мягко касался ушей, навевая непрошеные сравнения то ли с опытным ловеласом, то ли с оперным певцом высшего уровня. Меж тем я упорно пыталась вспомнить, где же могла его видеть, ведь лицо казалось очень знакомым, только вот я бы запомнила эти шрамы, они же…

Твою мать!

Я, на мгновение закусив щеку изнутри, тут же мило улыбнулась, смотря в глаза своему несостоявшемуся свекру, главному политическому противнику короны герцогу Оташскому. Портреты в галерее были достаточно стары и не отражали реальной картины; Рудольф, конечно, упомянул, что Эверард уже не выглядит тем покорителем женских сердец, каким был изображен на полотне, но почему – напрочь вылетело у меня из головы. А вот сейчас внезапно вернулось.

– Вы что-то хотели, герцог? – Я, чуть помедлив, приняла предложенную мне ладонь, положив на нее свою идеально прямую левую ладошку. Мы медленно двинулись в сторону кабинета короля. Направление меня несколько удивило, однако вида я старалась не подавать.

– Конечно, ваше высочество. Увидеть вас в столь новом… мм… положении было весьма интересно для меня. – Герцог говорил очень аккуратно, хоть и несколько прямолинейно, как мне показалось. Чуть опустив ресницы, я бросила на него короткий взгляд и молча кивнула, показывая, чтобы он продолжал. Это чуть выбило его из колеи – герцог, очевидно, ожидал, что я ему что-то отвечу, но я предпочла дать ему вести в этом маленьком танце.

– Кхм… Признаться, я не поверил слухам, достигнувшим моего замка. Иногда чернь бывает весьма богата на выдумки… – Карие глаза смотрели с интересом, герцог постоянно отводил взгляд, как того требовал этикет, но я тем не менее постоянно ощущала его. Градус моего удовольствия от идущего рядом человека ощутимо поубавился.

Чернь… А ты у нас, конечно, белая кость, голубая кровь, что тебе до того, что говорят простые люди.

Я все так же молчала, храня непроницаемое выражение лица, теперь стараясь даже не смотреть на идущего бок о бок со мной герцога. Его это, очевидно, несколько нервировало, а я не могла отказать себе в таком удовольствии, как подергать кота за усы.

Тем временем мы достигли небольшого зала, предшествующего кабинету короля. Герцог уверенно вел меня к портретам королевской четы.

– Я хотел сказать вам, что очень огорчен тем, что помолвку между нашими семьями пришлось расторгнуть. Это был настоящий удар для меня – узнать, что нашим с Рудольфом надеждам не суждено будет сбыться.

– Его величеством, королем Рудольфом Четвертым, – поправила я герцога, взглянув на него сверху вниз. Он был на полголовы ниже меня, и я, не преминув этим воспользоваться, добавила во взгляд легкого холодка, как бы намекая на то, что не одобряю панибратства в отношении своего родителя. Эверард тихо и коротко рассмеялся.

– Право, ваше высочество, мы с вашим отцом были весьма близки в молодости, вам ли не знать. – Он выглядел безмятежно, но вот что я научилась делать за годы работы в «Вермине», так это видеть злость, спрятанную на дне глаз. Мне везло – та злость была направлена не на меня, я была бухгалтером, а не одним из лиц с глянцевой обложки, и потому наблюдала эту злость со стороны. Теперь же пришлось столкнуться с ней лицом к лицу.

– Не спорю, вы были близки. Но, кажется, доверительные отношения между вами давно уже не в чести? – Я улыбнулась одними губами, продолжая пристально смотреть на стоящего рядом со мной аристократа. – Зачем вы привели меня сюда, Эверард?

Герцог, изучая меня глазами, хмыкнул. Куда-то пропала его очаровательная улыбка, взгляд стал куда жестче, но словно бы и заинтересованней. Кажется, меня перестали считать за дурочку. Это было не очень хорошо, но роль дуры мне всегда давалась с трудом, и проблем от этого я еще в том мире хлебнула немало.

Повернувшись к портретам короля и королевы, Эверард молчал некоторое время, глядя на них, а потом, искоса, на меня.

– Вы изменились, ваше высочество. Мне, право, жаль, что вы все же не станете женой моего сына. Да что там, будь я на пару десятков лет моложе…

Я прервала его, подняв правую руку. Взгляд герцога тут же прикипел к белому знаку на моей коже.

– Оставьте свои сожаления и комплименты для того, кому они действительно придутся по вкусу, герцог. Я спрашиваю еще раз: зачем вы привели меня сюда? Я видела эти портреты всю свою жизнь, однако разговаривать о приемах живописи вы явно не планировали, так что же вы хотите мне сказать или что услышать от меня?

Я опустила ладонь и скрестила руки под грудью, Эверард, словно избавляясь от какого-то морока, тряхнул головой и посмотрел мне в глаза.

– Я здесь для того, чтобы понять, что нашла в вас Светозарная. Не хотел, чтобы мне мешали ваши подданные.

Как-то недостаточно уважительно. Топнуть ногой, возмутиться? Нет, слишком претенциозно.

– И как успехи? – Я, не меняя позы, подняла взгляд на портрет королевы, прикрытый вуалью. Эверард на мгновение скривил губы и, будто бы через силу, ответил:

– Вы действительно изменились, ваше высочество. Жаль, что так поздно.

– Поздно для чего? – Я снова посмотрела на него, не понимая, как в этом человеке что-то могло меня очаровать еще мгновение назад. Точно наваждение какое-то. Нет, его голос и впрямь красив, и он все еще напоминал камышового кота, но… что-то исчезло. А самое важное, что он так и не ответил ни на один мой вопрос прямо. Манера общения аристократов? Или он делал это по какой-то своей причине?

– Для вас, Эвелин. Для вас поздно. Как бы вы ни храбрились, вам уже ничего не изменить.

О, старый облезлый кошак, я еще найду, чем тебя удивить, поверь мне!

– Несомненно, обсужу вашу позицию со Светозарной при нашей следующей встрече. – Я выдала самую естественную улыбку, на какую была способна. Зрачки герцога резко сузились, ресницы задрожали – будто старый интриган что-то почуял, что-то, что его напугало, но смог быстро справиться со своими чувствами. Его спина чуть согнулась в поклоне.

– Позвольте покинуть вас, ваше высочество.

– Вы узнали все, что хотели?

– Более чем.

– В таком случае вы свободны. Ах, нет, – вроде бы вспомнив в последний момент, я подняла правую руку вверх и, накрутив на палец выбивающийся из прически локон, чуть склонила голову к левому плечу, – как поживает мой… мм… несостоявшийся жених?

Герцог улыбнулся, и, видят все боги этого мира, за этой улыбкой стоял оскал не хуже, чем у моей покровительницы.

– Фалько скоро женится, ваше высочество.

– Какая чудная новость! – Этому я действительно была рада – чем меньше моих женихов в мире вообще и возле меня в частности, тем лучше для меня же. А вот Эверард, видимо, расценил мои слова по-своему, чуть напрягшись и не сводя с меня темного взгляда. – Теперь вы правда свободны, герцог. Благодарю вас за эту беседу, она оказалась весьма познавательной.